Первое впечатление от Эраста Фандорина было такое: немногословен, сдержан, вежлив. На вкус Гоша слишком уж лощеный. Крахмальный воротничок торчит будто алебастр овый, в шелковом галстуке жемчужная булавка, в петлице (фу ты - ну ты) алая гвоздика. Гладкий пробо рчик волосок к волоску, холеные ногти, тонкие черные усы словно углем нарисованы. По усам о мужчине можно заключить многое. Если такие, как у Гоша -моржовые, свисающие по углам рта, - значит, человек основательный, знающий себе цену, не вертопрах. Если подкрученные кверху, да еще с заостренными концами, - это юбочник и бонвиван. Сросшиеся с бакенбардами - често любец, мечтает быть генералом, сенатором или банкиром. Ну, а когда такие, как у мсье Фандорина, - это от романтического представления о собств енной персоне. Что еще можно было сказать про русского? По-французски говорит прилично. Характерная деталь - слегка заикается. Значка как не было, так и нет. Больше всего интереса дипломат проя вил к японцу, задавал ему всякие скучные вопросы про Японию, но самурай отвечал настороженно, слов но ожидал подвоха. Дело в том, что новенький не объяснил обществу, куда и зачем едет - просто назв ал свое имя и сказал, что русский. Комиссару же любознательность русского была понятна - ему в Яп онии жить. Гош представил страну, где все поголовно такие, как мсье Лоно, все живут в кукольных домиках с загнутыми крышами и чуть что выпускают себе потроха. М-да, русскому не позавидуешь. После ужина, когда Фандорин сел в сторонке выкурить сигару, комиссар пристроился в соседн ем кресле и задымил трубкой. Ранее Гош представился новому знакомому парижским рантье, из любопы тства совершающим путешествие на Восток (такая была у него легенда). Теперь же повел разговор к делу, но издалека, осторожненько так. Повертел у себя на лацкане золотого кита , сказал как бы м ежду прочим, для завязки беседы: - Красивая штучка. Не находите? Русский покосился на лацкан, промолчал. - Чистое золото. Шик! - похвалил Гош. Снова выжидательное молчание, но вполне учтивое. Прост о ждет человек, что последует дальше. Голубые глаза смотрят внимательно. Кожа у дипломата хороша - чистый персик. Румянец прямо как у девушки. Но не маменькин сынок, это сразу видно. Коми ссар решил сменить тактику. - Много путешествуете? Неопределенное пожатие плечами. - Вы ведь, кажется, до дипломатической части? Фандорин вежливо наклонил голову, вынул из кармана длинную сигару, отрезал серебряным нож иком кончик. - И во Франции бывать приходилось? Опять утвердительный наклон головы. Собеседник из мсье р усского неважнецкий, подумал Гош, но отступать не собирался. - Я больше всего люблю Париж ранней весной, в марте, - мечтательно произнес сыщик. - Лучш ее время года! Он зорко взглянул на своего визави и внутренне подобрался - что скажет? Фандорин кивнул дважды . Непонятно: то ли просто принял к сведению, то ли согласен. Начиная раздражаться, Гош враждебно насупил брови. - Так вам значок не нравится? Трубка зашипела и погасла. Русский коротко вздохнул, сунул руку в жилетный карман, двумя пальцами достал золотого кита и наконец соизволил разомкнуть уста: - Я вижу, сударь, вас интересует мой з-значок? Вот он, извольте. Не ношу, потому что не желаю быть похожим на дворника с бляхой, хоть бы и з-золотой. Это раз. На рантье, мсье Гош, вы непохожи - слишком взглядом рыскаете. Да и зачем парижскому рантье таскать с собой казенную п апку? Это два. Раз вам известен мой род занятий, стало быть, имеете д-доступ к судовым документам. Полагаю, что вы детектив. Это три. Теперь четыре. Если вам нужно у меня что-то выяснить, не ходите вокруг да около, а спрашивайте напрямую. Вот и поговори с таким. Пришлось выкручиваться. Гош доверительно шепнул не в меру проницательному диплом ату, что является штатным корабельным детективом, призван заботиться о безопасности пассажиро в - но негласно и со всей возможной деликатностью, дабы не оскорблять чувств изысканной пу блики. Неизвестно, поверил ли Фандорин, однако расспрашивать ни о чем не стал. Нет худа без добра. Теперь у комиссара появился если не единомышленник, то но крайней мере собеседник, к тому же отличавшийся удивительной наблюдательностью и на редкость осведомленны й в криминологии. Они частенько сиживали вдвоем на палубе, поглядывали на пологий берег канала, курили (Гош трубку, русский сигару) и беседовали на разные любопытные темы. Например - о сверхсоврем енных методах идентификации и уличения преступников. - Парижская полиция строит свою работу по последнему слову науки, - похвастал раз Гош. - Т ам в префектуре есть специальная служба идентификации, которой заведует молодой гений. Альфонс Бертильон. Он разработал целую систему регистрации преступных элементов. - Я встречался с доктором Бертильоном во время моего последнего п-парижского визита, - неожиданно сказал Фандорин. - Он рассказал мне о своем антропометрическом методе. Бертильон аж - остроумная теория, очень остроумная. Вы уже начали п-применять ее на практике? Каковы резу льтаты? - Пока никаких, - пожал плечами комиссар. - Сначала нужно подвергнуть бертильонажу всех рец идивистов, а это займет годы. У Альфонса в отделе настоящий бедлам: приводят арестантов в кандалах, обмеряют их со всех сторон, как лошадей на ярмарке, расписывают данные на карточки. Зато скоро работка у полиции будет не бей лежачего. Допустим, находишь на месте кражи со взломом отпечаток левой руки. Замеряешь, идешь в картотеку. Ага, средний палец длиной 89 миллиметров, и щи в секции No 3. А там зарегистрированы семнадцать взломщиков с пальцем соответствующей д лины. Дальше -сущие пустяки: проверь, кто из них где был в день кражи и хватай того, у кого нет алиби. - Значит, преступники делятся на секции по д-длине среднего пальца? – с живейшим интересом спр осил русский. Гош снисходительно усмехнулся в усы: - Там целая система, мой юный друг. Бертильон делит всех людей на три группы - по длине чере па. Каждая из трех групп. Затем на три подгруппы - по ширине черепа. Стало быть, подгрупп всего де вять. Подгруппа, в свою очередь, делится на три секции - по размеру среднего пальца левой рук и. Секций двадцать семь. Но это еще не все. В секции три пакета - по размеру правого уха. Скольк о получается пакетов? Правильно, восемьдесят один. Дальнейшая классификация учитывает рост, дли ну рук, высоту в сидячем положении, размер стопы, длину локтевого сустава. Всего 19.683 кат егории! Преступник, подвергшийся полному бертильонажу и попавший в нашу картотеку, никогда уже не сможет уйти от правосудия. Раньше-то им было раздолье - назвался при аресте вымышленным име нем и не отвечаешь за все, что раньше натворил. - Это замечательно, - задумчиво произнес дипломат, - однако бертильонаж очень мало помогает п ри изобличении конкретного п-преступления, особенно если человек ранее не арестовывался. Гош развел руками: - Ну, это проблема, которую науке не решить. Пока есть преступники, без нас, профессиональных ищеек, все равно не обойдешься. - Приходилось ли вам с-слышать об отпечатках пальцев? - спросил Фандорин и показал комиссару узкую, но весьма крепкую кисть руки с отполированными ногтями и бриллиантовым перс тнем. С завистью взглянув на кольцо (годовое комиссарское жалованье, не меньше), Гош ухмыльнул ся: - Какое-нибудь цыганское гадание по ладошке? - Вовсе нет. Еще с д-древних времен известно, что рельеф папиллярных линий на подушечках пальцев у каждого человека уникален. В Китае рабочий-кули скрепляет контракт о найм е отпечатком большого пальца, обмакнутого в т-тушь. - Ну, если бы каждый убийца был настолько любезен, что специально обмакивал бы палец в тушь и оставлял на месте преступления отпечаток... -Комиссар добродушно рассмеялся. Однако дипломат, кажется, не был расположен шутить. - Мсье корабельный д-детектив, да будет вам известно, что современная наука достоверно устан овила: отпечаток остается при соприкосновении пальца с любой сухой твердой поверхностью. Если прест упник хоть мельком дотронулся до двери, до орудия убийства, до оконного стекла, он оставил след, при помощи к-которого злодея можно изобличить. Гош хотел было сыронизировать, что во Франции двадцать тысяч преступников, а у них двести тысяч пальцев, ослепнешь в лупу смотреть, но запнулся. Вспомнилась расколоченная витрина в особняке на рю де Гре-нель. На разбитом стекле осталось множество отпечатков пальцев. Однако н икому и в голову не пришло их скопировать - осколки отправились в мусор. Ишь до чего прогресс дошел! Ведь это что получается? Все преступления совершаются руками, т ак? А руки-то, оказывается, умеют доносить не хуже платных осведомителей! Да если у всех бандюг и ворюг пальчики срисовать, они ж не посмеют своими грязными лапами ни за какое черное дело брат ься! Тут и преступности конец. От таких перспектив просто голова шла кругом.